Женская Православная гимназия. Выпуск 2008 (интервью с классным руководителем) 

 

О женской православной гимназии во имя Рождества Пресвятой Богородицы говорят много. И все-таки хочется знать не учебные планы, не показатели выпускных экзаменов и статистику поступлений выпускниц в ВУЗы, и может даже, не то, насколько православны ее выпускницы. Очень уж любопытно стало, как и чем живут девочки-подростки, которым приходится нести такое ответственное звание: выпускница православной гимназии. Классный руководитель выпуска 2008 года Инна Васильевна Маковская согласилась рассказать нам о своих воспитанницах.

 

         - Насколько гимназистки отличаются от обычных школьниц? Ведь проблемы у них такие же.

- Если мы растем, то растем мы также как все остальные, - у нас есть такие же болезни переходного возраста, когда хочется, чтобы мы были, как все, а мы не такие, как все.

Обычно пик начинается со второй половины 7-го класса, потом 8-ой бурлит, а в 9-ом они уже успокаиваются во второй половине года. В 10-ом они уже осмысленные, в 11 с ними уже легче общаться.

А вот в этот пик – конец 7-го и 8-ой – им хочется свободы, им кажется, что их начинают ущемлять, что их заставляют молиться, что-то делать, им нельзя краситься, им нельзя то, им нельзя это. Тем более, что они очень сильно реагируют на то, что слышат, а нас же очень часто в миру за глаза называют «монашки», такое мнение бытует. И в таком возрасте они очень сильно на это обижаются: «ну какие же мы монашки?»

- По всем параллелям?

- Да, вот в этом возрасте - 7-ой-8-ой такое наблюдается практически по всем параллелям. Даже, когда мы с моим классом выезжали, по другим я не знаю, по своему точно, они всем говорили на каких-то соревнованиях, конференциях, что они – пожарное училище, то есть им было неловко в том возрасте за то, что они из православной гимназии.

- Сами говорили?

- Да. Вот такая у нас болезнь возраста. А потом в 9-ом классе они стали страшно гордиться, что из православной гимназии и стали говорить, что вот «чувствуем, что в нас что-то другое, мы общаемся со своими сверстниками и чувствуем, что к нам есть неподдельный интерес какой-то». То есть у них начинает уже пропадать эта детская болезнь, что они останутся одни, что их никто не будет принимать, и с 9-го класса у них какой-то внутренний стержень образуется, и они становятся естественно уверенными, особенной чертой становится вот эта естественность и такое проявление чувств, когда свои чувства ты можешь открыто выражать и на других людей, на их чувства тоже реагируешь, то есть пытаешься как-то утешить и поделиться своей радостью. Моему классу это очень свойственно – делиться своими, особенно положительными, эмоциями. 

Они, знаешь, такие забавные, поющий же класс и поющий класс давно, - начиная с 7-го класса до 9-го был хоровой класс, а потом у нас ушла Анна Владимировна, и петь было не с кем, и вот у них этот навык остался, и они пели всегда. Осталось только церковное пение, а им петь охота. И они у нас ходили по коридорам и пели везде. Если песню слышим где-нибудь по коридорам, - все, это четко идет мой класс. Кто-то у нас как регент одарен от Бога, а внизу у нас стоит пианино, между трапезными, где сидит вахтер на первом этаже. И вот мои после трапезной идут, а одна девушка, которая очень хорошо играет, открывает пианино, та, что песню Анне Владимировне играла сегодня, и они там устраивают целый концерт, - вахтеры все слушают, девчонки, которые идут с трапезной, потому что музыки им не хватало без Анны Владимировны, и они сами пытались этот вакуум заполнить.

Потом они начали дружить. Вообще у нас особенность такая, у нас девчонки очень рано выходят замуж, у всех, практически, браки венчанные, и почему-то рождаются в основном мальчишки. Только у двоих дочки, а у остальных сыновья. Поэтому бывшие гимназистки заказали владыке мужскую гимназию, - мол, владыка, ну куда же мы своих сыновей отдадим?

- То есть с замужество вообще никаких проблем нет и напрасно о них говорят, что засидятся?

- Нет, нет, вот с этим вообще никаких. Они очень контактные и они очень интересные в общении, потому что у них нет скованности, и они не боятся. Все равно вера Православная научает принимать человека таким, какой он есть. Они себя научаются принимать такими, какие есть, потому что у них реже, чем у детей в других школах, бывают психологические комплексы, например, что какой-то некрасивый или глупый, или еще что-то. У наших детей это гораздо мягче, оно и реже, и гораздо тише проявляется.  Видимо через исповедь это исправляется и через Причастие.          

- Готовность жертвовать чем-то, наверное, больше выражена?

- Да, они очень легко могут договориться, причем они могут контактировать друг с другом на любом уровне. Но в классе много лидеров, вот с этим были проблемы, потому что за лидерство они какое-то время боролись. А потом все это потихонечку «устаканилось» и лидерство осталось, но они себе четко определили место. То есть, они понимают свои сильные и слабые стороны, и они позволяют каждому быть лидером в том моменте, когда это у него лучше получается, и поддерживают друг друга, когда что-то плохо.

Когда с мальчишками они дружить начинали, то боялись парням поначалу говорить, что они из православной гимназии, а потом стали удивляться, что парням это-то и нравится, и они это начинают принимать. Очень многие парни в храм приходят через наших девчонок.

И еще одна вещь очень интересная: когда они в 8-ом классе у меня «бурлили», они боялись, что они никому не будут нужны, что с ними дружить никто не будет, у них поначалу была странная реакция, они начинали хохотать, вести себя как-то по-дурному… А потом, они стали к мальчишкам иначе относиться. Они с такой мыслью вышли: они хотят большую семью, 4-5 детей, минимум 3.

- Поголовно все?

- Да, редко кто говорит «два», «два» говорят те, у кого семьи невоцерковленные, кто в храм редко ходит. Остальные хотят большое количество детей.

- А «одного» никто не говорит?

- «Одного» вообще никто не говорит, то есть у них даже такой мысли нет. Все выстраивают, какая у них будет семья, причем сейчас все мне в анкетах пишут, что семья будет на первом месте, не работа, а семья. То есть, карьера – само по себе, это, конечно, будет, но семье будет уделяться много времени. Все говорят, что будут хорошими хозяйками, будут готовить, у них ориентация такая, семейная.

- Девочек как-то готовят к семье? Какие-то уроки, или просто все педагоги разговаривают с ними на эту тему?

- Это идет через всю гимназическую жизнь, через все гимназическое воспитание. Об этом много говорят, они и приданное готовят: крестильные рубашечки, венчальные полотенца. И через все уроки, например, на литературе, на истории их все равно ориентируют.  Читаем ли мы «Войну и мир» Толстого, читаем ли мы Достоевского, просматриваем характер женский обязательно через семейную тему, -  какие они в семье? Какая у них любовь? Еще у них сформировалась такая убежденность, - они не боятся остаться одни, - они мечтают о семье, но все равно принимают это как Божий Промысел о нас. Понимают, что у каждого есть свой крест. Они говорят: «Если Бог даст, то мы бы хотели такую семью…» - эта оговорка многого стоит.

Начиная с 9-го-10-го-11-го класса, они работ очень много научных делают с тематикой типа: «Православный взгляд на семью» или о каких-либо женщинах-математиках, физиках. Они читают материал и постоянно примеряют это на себя. И что еще интересно: мальчишки, с которыми они дружат, к нам постоянно приходят, вот вчера на последнем звонке были пары, у одной девочки прямо рядком сидели: мама, папа и ее парень.

Другая особенность наших выпускниц – они думают сами. Если они считают, что требование либо несправедливо, или не спросили их мнения, а они считают, что это не совсем правильно, то они идут на дискуссию, на диалог, не боятся задать вопросы, не «бухтят» за спиной: «такой-сякой», а приходят и честно говорят: «вот у нас есть такая проблема, мы это не поняли, нам это трудно» и т.д. И, если есть возможность решить что-то, что взрослые не додумали, мы решаем, а если они не правы, то они тоже меняют свое решение.

- Получается, они готовы в жизни к затруднительным ситуациям, понимают, что надо говорить, а не кричать и «топать ногами»?

- Да, да. Могут обговаривать свои проблемы и абсолютно правильно их решать.

Есть у них еще такая особенность – они друг другу помогают всегда, тем, что есть: деньгами, начинают какие-то сборы для тех, кто трудно живет, что-то приносят, когда что-то ломается, рвется, - ручки, колготки… Такая взаимопомощь для них нормальна.

- Без учителей, без их наставлений?

- Да. Совершенно самостоятельно. Потом, я их уже не контролирую очень много лет, года 3 или 4, они полностью сами со всем управляются, - дежурства по классу, по трапезной, генеральные уборки, подготовка праздников. Мне достаточно импульс дать, настроение. Последний звонок мы с ними тоже писали напополам, - начало я, остальное дописывали девчонки. Вот такие партнерские отношения.

То есть, они нормально переносят все эти общественные нагрузки?

- Я даже удивляюсь, их не надо просить, то есть они четко понимают – самый младший делает всю рутинную работу. Если застолье какое-то было, даже не надо говорить: «Девочки, помойте посуду», - они сами все быстренько сделают: пред этим накрыли, принесли все, поставили, сами потом убирают. К гимназии относятся как к семье и дому и понимают, что если они вот здесь этого не сделают, то за них этого никто не сделает, и поэтому ведут себя как хозяйки. Разумеется, как у каждой хозяйки, у них бывают такие моменты, когда они или устали или еще какие-то причины, и они могут не делать, такое бывает, но тогда они делают что-то на следующий день.

- А вы с какого класса с ними?

- С пятого.

- Были еще классы на классном руководстве и, если сравнить, отличаются ли от них гимназистки?

- Да, думаю, что отличаются. Мне вообще интересно сравнивать, потому что у меня была школа обычная, общеобразовательная в Усть-Илимске, потом у меня была школа элитная, гимназия 44, класс был гуманитарный, у которого с 5-го класса усиленная программа, потом учились они в Америке. Сравнить действительно есть с чем. Вот этот класс, хотя он тоже творческий, умный, но они у меня не научные люди, они именно творческие. Так получилось, что они определились для себя, что кому нравится, и туда направили свои усилия, а остальное в минимальном размере, чтобы получить 3-4, то есть, не напрягались. Они умеют свои усилия распределять очень четко, чтобы не устать, не «упасть».

У нас, почему воспитание настоящее получается? - потому что мы не воспитываем их по системе, по схеме, а мы с ними живем вместе. И они начинают впитывать наши черты характера, как в семье. Часто понимаешь, что они не только твое что-то взяли, но и того учителя и вот этого… 

  Есть у девчонок такая потребность – друг друга радовать. Есть потребность творческих подарков. Был случай… Как-то они забыли, что у Анны Владимировны день рожденья. Я им говорю об этом: «Ой, а мы забыли…» А денег нет на этот момент, касса наша школьная тоже пустая, и все, и что делать? Они нашли быстренько пакет какой-то красочный и начали у себя искать по карманам, кто что нашел, - кто пакетик смекты, кто статуэтку какую-то, кто шоколадку, и все это сбросали в это пакет, но не просто сбросали, а подписали, объяснили каждый подарок. Анна Владимировна говорит, что уже не помнит, что там конкретно было, но сама оригинальность подарка ей запомнилась.

Такой еще был подарок: у нашего вахтера, Людмилы Петровны, был день рожденья нынче, она думала, что никто не знает об этом, и ходила грустная, тут мои девочки заловили ее на первом этаже и давай водить вокруг нее хоровод и играть в каравай, песни петь, поздравлять. А мне в этом году на день рожденья подарили постельное белье с сердечками и в сердечках каждая вышила свое имя и инициалы. То есть у них мысль работает на то, чтобы не просто дежурный подарок дать, а порадовать и сделать какой-то необычный  подарок.

- Девочки творческие. А как они определились с тем, куда будут поступать? Ведь не все же пойдут дальше по творческим специальностям.

- Они творческие по жизни. Это им определяться не мешает. У нас будут офтальмолог, бухгалтеры, специалист по связям с общественностью, юристы, филологи (Госуниверситет, потому что там дают классическое образование), есть такие, которые попытаются совмещать, например, филфак ИГУ и музыкальное училище, - потому что и поет человек, и педагогика хорошо развита.

- Прямо так конкретно – офтальмолог?

- Да, девушка, которая собралась на эту специальность учиться, очень хорошо владеет компьютером, можно сказать у нее дар работы на компьютере, но она решила быть именно офтальмологом. 

Еще у нас много талантливых вожатых, с хорошими педагогическими способностями, когда они работали в лагере, было видно, что дети их любят, и они хорошо ладят с детьми, можно сказать, друзья с ними хорошие. И они так же как мы начинают работать. Например, съездили в лагерь летом, как вожатые, а потом встречаются со своим отрядом в течение года, зимой ходят с детьми на каток, отмечают дни рождения, когда кто-то из ребятишек отряда попадает в больницу, они к нему в больницу ходят. Вообще у нас и в классе есть такая традиция, когда кто-нибудь болеет, мы собираем ему подарки сладкие, записочки пишем и отправляем кого-нибудь одного к нему в больницу или домой.

Сейчас вот у нас одна девочка в Рязани в санатории, ведь нас на самом деле 14, а на последнем звонке было 13. У нее туберкулез почек. Девчонки с ней тоже переписываются смсками, к празднику собирается подарок и либо через родителей, либо самостоятельно отсылается. Она недавно нам отправила смску: «Девочки, помолитесь за меня, потому что я сейчас сдаю математику». Мы пошли к отцу Игнатию, чтобы он благословил нас на молитву по соглашению за нее и сейчас девчонки читают, чтобы Господь дал ей покрепче здоровья и продлил ей годы жизни.

- Как они относятся к тому, что одни девочки в классе, что гимназия женская? Никогда не хотели, чтобы было смешанное обучение?

- Отчасти это корректируется тем, что у нас есть лагерь, у нас есть друзья – мальчики. А вообще, они говорят, что хотелось бы, конечно, пообщаться немного, но они говорят еще очень интересную вещь: хорошо бы не в классе быть вместе, а чтобы мы имели возможность общаться, но на уроках были бы отдельно, мотивируют они это так: во-первых, чтобы не отвлекаться, потому что мы с собой можем не совладать и мысли наши растекутся куда-то, а во-вторых, мы все по-разному воспринимаем все. Им по-разному надо все давать, мальчишки и девчонки любят разные предметы. Но они еще указывают и минусы тоже, они говорят, что могут быть очень неопрятны, когда знают, что мальчиков нет. Мол, можем многое себе позволить. А еще говорят, что когда нет мальчиков, они бывают несдержанными, то есть все свои и можно пустить эмоции на самотек. Подметили, что если бы были мальчишки, – такого бы не было.

А еще у них потрясающая интуиция. Многого они, может, и не знают, но, и это может быть или Божий Промысел или Матушкино попечение, но они улавливают правильный ответ там, где это нужно. Само собой получается. Но это не может быть детской мудростью… Такое ощущение, что над нами действительно Покров и Божий и Божией Матери.

У нас все выпускные классы перед экзаменами заказывают молебны и подают обязательно за весь класс помянник. И еще я заметила в 11 классе, что у тех, кто в Церковь часто ходит, есть потребность за весь класс подавать записки. Сформировалось такое отношение – «мы - одно целое». 

- Меняется отношение, например, кто-то не ходил в храм и стал ходить, потянулся?

- По-разному, ровно ходили не все, у кого-то ломка была: сначала ходил человек в храма, потом перестал, наступило отторжение, а потом опять пошел сам. Есть такие, кто в храм часто не ходят, но все-таки у них есть потребность зайти, помолиться, свечку поставить. Перед экзаменом или контрольной у них сформировалась четкая потребность помолиться всем вместе, именно соборной молитвой, не то чтобы «я одна помолюсь», а вот «мы с сестрами помолимся все вместе». Это пошло еще с того времени, когда мы в паломничество ездили к Царственным Мученикам. Тогда у них и к храму сформировалось отношение особенное. Вся эта атмосфера на Ганиной Яме и молитва монахов очень повлияли. Мамы рассказывали, что, тогда как раз Наталья Орейро была очень популярна  и у них у всех висели ее плакаты, а поле поездки они все это поснимали и повесили Елизавету, Царскую Семью. 

- А ведь там был такой соблазн... Помните, Наталья Орейра подавалась авторами фильма тоже как верующая, у нее был любимый пастор, подружки-монахини в фильме были католические. Девочки как-то сравнивали разное отношение к Христианству, в фильме и православную традицию?

- Нет, вот этого никогда не было, просто им нравилось, что она такая симпатичная. Бывает, что они говорят о таких вещах или, например, о сектах, когда кто-то из друзей, где-то там увяз. Вот в этом ключе это их волнует, - что есть какая-то другая вера или секта и человеку там плохо, - и они спрашивают о том, что это такое и как с ним разговаривать. Но вот какого-то там колебания у них нет в принципе. Это очень четко. И у них четкое ощущение, что Православие – это любовь. Для них это так и есть: Господь есть любовь. И четко знают, что причащаться надо, но причащаемся мы все в разное, конечно, время. И я последнее время обратила внимание, что, чем старше, тем более осознанно они это делают.

Вот такие получились девчонки. «Монашками» они станут или мамами и хозяйками, или деловыми леди, - пока не известно, но красны девицы уже получились.

Пожелаем им Божией помощи на экзаменах и в жизни.

 

С классным руководителем Инной Васильевной Маковской

беседовала Ольга Долбня

 Пресс-служба Иркутской епархии