С 24 февраля 2019 года в Иркутске работает выставка, посвященная основанию Иркутского Знаменскогоо женского монастыря, подготовленная монахиней Марией (Распутиной).
Выставка представляет уникальные фотоматериалы и печатные издания о жизни монастыря.
Знаменский монастырь обладает богатой историей, которая силами неравнодушных людей в настоящее активно время пополняется новыми фактами и архивными материалами.
Экспозиция собирает вокруг себя научных и архивных работников, верующих людей и других специалистов, так или иначе причастных и заинтересованных в воссоздании картины жизни монастыря и его общины как неотъемлемой части в истории развития православной жизни на Иркутской земле.
В ходе работы выставки история оживает в рассказах очевидцев, знавших старейших насельниц монастыря, в лицах родственников и реальных современных нам представителей возрождающейся монашеской общины.
Впервые выставка была представлена на базе духовно-простветительского центра Михайло-Архангельского (Харлампиевского храма) 24 февраля 2019 года.
Сейчас ознакомиться с экспонатами выставки можно в Иркутской областной библиотеке имени И.И.Молчанова-Сибирского. В данный момент выставка работает на базе библиотеки с 27 июня 2019 года.
Пресс-служба Иркутской епархии
Текст сообщения Монахини Марии (Распутиной) к выставке посвященной 325-летию основания Иркутского Знаменского женского монастыря
Сообщение Монахини Марии (Распутиной) к выставке посвященной 325-летию основания Иркутского Знаменского женского монастыря
17 и 18 века в России характеризуются настойчивым движением русских землепроходцев на восток и освоением новых, значительных по площади территорий. Образуются первые поселения - остроги. Вскоре, вслед за некоторыми из них, возникают очаги монашеской жизни - монастыри. Так, на территории современной Иркутской области и Прибайкалья, в 17 веке были основаны обители: в 1663 – Усть-Киренская Троицкая; в 1671 – Спасская мужская пустынь; 1672 – Иркутская Вознесенская; 1681 – Селенгинская Троицкая; 1681 – Посольская Спасо-Преображенская.
В 1689 году неподалёку от Иркутского острога, было начато строительство деревянного храма в честь иконы Божией Матери «Знамение», на территории будущего женского монастыря.
Для обеспе́чения жизнедеятельности монастырей московские власти, да и сами сибиряки довольно часто жертвовали земельные угодья, покосы, участки на реках для рыбной ловли. В обителях строятся храмы, налаживается быт. Понемногу монастыри приобретают серьёзное хозяйственное, социальное и миссионерское значение для новых российских земель. В некоторых из них открываются школы, или же на средства обители, согласно распоряжению епископов, обучаются грамоте дети местного населения. Идея христианизации населения новых необъятных территорий всесторонне поддерживалась государством, как далеко идущая перспектива. По вполне справедливому мнению святителя Иннокентия (Вениаминова), просвещение лишь умственное, касающееся внешней стороны, ненадежно: «Счастливей ли будет дикарь, если из шкур он переоденется в шелк, но при этом воспримет все пороки цивилизации?». Решение о создании монастырей находило отклик у власть предержащих, нередко даже в лице самого монарха. Инициаторами строительства являлись высокодуховные харизматичные личности: игумен Селенгинского и Посольского монастырей Феодосий и его верный сподвижник архимандрит Мисаил (Трусов), с которым впоследствии свт. Иннокентий (Кульчицкий) состоял в духовном общении. Или старцы – строители: Ермоген, Киренского монастыря, Герасим Вознесенского монастыря. Основной целью создания монастыря было просвещение инородцев светом Христовой веры. Всё же остальное, как то: обучение сельскому хозяйству, образование, народные промыслы, медицина – являлись делом второстепенным, сопутствующим.
«…для Церкви очень важна мистическая жизнь. Главное в Церкви – это не внешняя деятельность, не упорядоченная нравственная система, а таинственная жизнь во Христе. И монастыри есть средоточие этой таинственной жизни, глубокого общения со Христом…Монахов ценят не за активную деятельность, а за горячее стремление к Богу, за то, что они, живя в Боге, становятся богоподобными и привлекают других к жизни по Богу».
Вернемся к истории Знаменского монастыря. Разрешение на строительство первого деревянного храма в честь иконы Божией Матери Знамение, было получено в 1689 году от Тобольского митрополита Павла и поручено торговому человеку Власу Сидорову. Он был избран строителем монастыря от иркутского общества и являлся его ктитором. Царь Петр Ⅰ одарил созидающуюся обитель напрестольным Евангелием, на листах которого соизволил оставить собственноручную дарственную надпись, чем выразил своё благоволение. Первой настоятельницей монастыря, грамотою тобольского митрополита Филофея от 25 сентября 1703 года, была назначена игумения Акилина. Первый храм скоро обветшал и с благословения свт. Иннокентия (Кульчицкого), игумения Акилина приступила к строительству нового, также деревянного. Она значительно приумножила богатство монастыря. В 1728 году монастырю принадлежало восемь зимо́вьев, 33 десятины пахотной земли, конного табуна 75 голов, рогатого скота 90, овец 35 голов.
Следует отметить, что с образованием Иркутской епархии и в период становления, её возглавляли замечательные во многих отношениях архиереи: высоконравственные, широкообразованные и талантливые администраторы, они приложили огромные усилия для улучшения общего положения на вверенной им по тем временам громадной территории. Не оставляли они и попечения о Знаменской обители. Особо хочется отметить вклад в развитие монастыря Святителя Софрония (Кристалевского). Он позаботился о строительстве каменного храма в честь иконы Божией Матери Знамение, взамен деревянного, для чего привлек к этому делу купца Ивана Бичевина. После реформ Екатерины Ⅱ в 1764 году, монастырь лишился всего недвижимого имущества, и, как следствие, практически полностью обнищал и разорился. Во время управления монастырём игумении Анны (Истлентьевой) осталось всего три насельницы. Святитель приложил все усилия, дабы обитель не была закрыта. В ответ на его рапорт в Синод она была причислена к третьеклассным, и стала получать из казны соответствующее содержание. Количество насельниц пополнилось из монастырей центральной России. Есть свидетельства, что обитель была крайне стеснена в средствах довольно продолжительное время. Многие желали вести монашеский образ жизни, но по своей несостоятельности не могли себе этого позволить. Согласно штату, деньги на содержание выплачивались лишь 17 монашествующим. Остальные могли рассчитывать только на собственные средства.
Значительной вехой в истории развития Иркутского Знаменского монастыря стало его преобразование из штатного в общежительный. В 1872 году был принят устав(1), согласно которому количество желающих подвизаться в обители не ограничивалось. Для этого потребовалась существенная подготовка, которая длилась несколько лет. Велись масштабные строительные работы, была привлечена помощь благотворителей, всего более сорока человек.
В дальнейшем строительство и благоустройство обители продолжалось. Был построен свечной завод, больница, приобретена Худяковская дача, открыта образцовая школа для девочек при училище для девиц духовного звания, а также открыт сиротский приют. Таким образом, монастырь развивался, и его положение, как материальное, так и нравственное, упрочивалось из года в год. В 1905 и 1912 годах Духовной Консисторией проводились ревизии в Знаменском женском монастыре. Результаты были изложены в объемных документах, в которых деятельность монастыря отображена подробно. Описания этой деятельности и сейчас вполне заслуживают внимания. Вот некоторые данные: проживало в монастыре всего 240 человек – монахинь, послушниц, инокинь, а также в приюте - 44 девочки от четырех до 14 лет. Территория, занимаемая монастырем, составляла более четырех десятин (около 4,5 га), на ней были расположены многочисленные постройки: храм, келии, мастерские, различные монастырские служебные помещения, хозяйственные дворы для содержания скота и птицы. Послушания сестрами выполнялись следующие: на свечном заводе, в просфорной, пекарне, больнице, странноприимной гостинице, маслобойке, кухне, скотном дворе, птичнике, в огородах, теплице и оранжерее, а также мастерских: золотошвейной, башмачной, швейной, переплетной. Сюда же относилось содержание в чистоте храма и всех перечисленных зданий, находящихся в усадьбе монастыря. В летнее время добавлялись работы на монастырской даче на огородах, покосах и пасеке. Девочки-сироты, получавшие воспитание в монастыре, учились в школе, обучались рукоделию, читали в церкви, выполняли посильную работу, а в летнее время проживали на даче в Худяково.
В будние дни на богослужениях пели сестры одного клироса, используя простые обиходные напевы, в воскресные же и праздничные дни, на первой и последней седмицах Великого поста пение велось всегда на два клироса. Чтение на богослужениях совершалось также сестрами, оно отличалось четкостью и внятностью, без торопливости. Весь внутренний уклад жизни насельниц монастыря полностью опирался на устав, который регламентировал все стороны жизни вплоть до келейного правила.
Неграмотные сестры, поступая в монастырь, обучались чтению и письму, чтобы иметь возможность изучения святоотеческих писаний. Это является важным аспектом монашеской жизни. Имелась библиотека, книг в которой было около 500 томов книг. Среди авторов видное место занимали прп. Авва Дорофей, прп. Иоанн Лествичник, прп. Исаак Сирин. Всем сестрам вменялось в обязанность ежедневно посещать богослужения, которые начинались в три часа утра с чтения утренних молитв и полунощницы. Затем совершались утреня, часы и литургия. В келейное правило входило совершение пятисотницы с Иисусовой молитвой и поклонами.
Трапеза обязательно сопровождалась чтением житий святых или поучений. Работали на монастырских послушаниях до четырех часов дня при обязательном чтении святоотеческих поучений чередной сестрой. Только самые необходимые послушания выполнялись до девяти часов вечера. Суббота была выходным днем, когда можно было заняться необходимыми работами по келье или рукоделием. В храме сестры имели свое место и во время службы стояли отдельно от всех богомольцев.
По свидетельству ревизионной комиссии, авторитет монастыря был очень высок: «…Своим прекрасным богослужением и примерным благочинием, монастырь привлекает к себе много богомольцев, и храм его, довольно поместительный, в праздничные дни бывает переполнен молящимися…»(2), и «…все это указывает на то, что влияние монастыря благотворно действует на укрепление благочестия, как в жителях города Иркутска, так и окрестных деревень…»(3).
С приходом новой власти для обители настал самый драматичный период существования. В декабре 1920 года монастырь был занят красными войсками, в числе которых были монголы и китайцы. Всех монахинь согнали в одно помещение, в других разместили беженцев. Как писал известный иркутский летописец Н.С.Романов «…тихое течение монастырской жизни было нарушено» монастырь представлял из себя «военный лагерь с пушками, пулеметами, аэропланами»(4).
Затем в усадьбе монастыря жилищно-коммунальным управлением были расселены совершенно посторонние, враждебно настроенные люди из среды рабочих. В дни больших церковных праздников молодежь устраивала прямо на паперти шумные сборища с гармонью. Одно время неподалеку от главного входа в храм была установлена сцена, и во время богослужений шли представления кощунственного характера с участием духового оркестра. В двухэтажном корпусе, напротив храма, расположился красный уголок и проходили собрания партийной ячейки профсоюза. Сестер постепенно теснили, занимая их кельи и мастерские под жилье рабочим, угрожали и отнимали личные вещи. От органов ОГПУ вышел запрет на проживание в стенах обители девиц, не достигших 16 лет, на юных послушниц оказывалось давление.
Богатую ризницу для архиерейских богослужений, искусно изготовленную руками сестер и бережно ими хранимую, конфисковали в пользу обновленцев.
Жизнь обители была значительно поколеблена, и юридически монастырь считался закрытым, но сестры, изо всех сил стараясь остаться в родных стенах, проявляли находчивость, создавали трудовые артели, вступали в профсоюз. Писали жалобы, ходатайства и прошения в Москву на имя первых лиц государства. Однажды их исключили из профсоюза, а условиями вступления в него стали отказ от постов, походы в театр и непосредственное участие в постановках. Сестры отслужили молебен Спасителю и отказались. Монашеская община продолжала свое существование. На престольный праздник иконы Знамения в храме собиралось столько богомольцев, что народ стоял даже на солее, оставив небольшое место для прохода протодиакона.
Сестры держались Устава как спасительного кормила, соблюдая все заведенные порядки, ежедневно исправно посещали церковные службы. Во многом этому способствовала настоятельница обители игумения Рафаила (Хлыновская), которая во второй раз возглавила монашескую общину после смерти игумении Анатолии (Василовской), наступившей в марте 1926 г. До этого игумения Рафаила управляла монастырем с 1902 по 1916 годы, и авторитет ее среди сестер был необычайно высок. Она прослыла не только замечательной хозяйкой, но полюбилась всем за уравновешенный характер и доброе любящее сердце.
После многочисленных перипетий, наконец, органы ОГПУ приступили к завершающему этапу закрытия монастыря. Поводом к этому послужило следующее проишествие: на чердаке одного из зданий было обнаружено боевое знамя для атамана Семенова, изготовленное сестрами в золотошвейной мастерской еще в 1919 году. Собирались вручить его атаману, в момент предполагающегося освобождения Иркутска от «красных». На основании этого было возбуждено уголовное дело и началось следствие.
В 1928 году игумении Рафаиле было 82 года. И несмотря на столь почтенный возраст, она являлась опорой для сестер, слово ее имело вес. После следственных мероприятий было вынесено решение о высылке игумении из пределов Иркутского округа. Игумения Рафаила предположительно скончалась в 1933 году в Тобольске. В марте 1929 года большая часть насельниц была изгнана из усадьбы монастыря. Постановлением Президиум Восточно-Сибирского крайисполкома от 17 июля 1934 г. Знаменская церковь была закрыта, монастырская территория отведена под строительство Иркутского Аэрогидропорта.
В послевоенное время отношение государства к церкви смягчилось. В июне 1945 года группой граждан в количестве 35 человек было подано в исполком ходатайство об открытии Знаменской церкви. 1 октября была зарегистрирована община верующих Знаменской церкви, а 3 октября подписан соответствующий договор и состоялся акт передачи здания.
Как только было получено разрешение на открытие Знаменского храма, к нему потянулись сестры из числа насельниц бывшего монастыря, тех, кто жил в городе. К ним примкнули несколько монахинь из Уссурийского Богородице-Рождественского монастыря, которые осели в нашем городе еще в двадцатые годы, и образовалось небольшое сестричество. Одни поселились в зданиях, примыкавших к территории церкви, кто-то оставался в городе в съемных крошечных комнатках. Все они постепенно стали трудиться при Соборе: пекли просфоры, служили в алтаре, мыли и убирали в храме и около него, шили и стирали облачения, топили печи, то есть выполняли всю необходимую работу. Старшей среди них, была монахиня Сарра (Соколова), бывшая учительницей в монастырской школе.
Спустя 67 лет после разорения обители, в 1994 году, совершилось событие, которое обозначило новую веху в истории монастыря. В его стенах правящим архиереем был совершен монашеский постриг трех сестер. Знаменательным было то, что восприемницей их стала схимонахиня Гавриила (Безъязыкова), последняя оставшаяся в живых насельница монастыря с 1925 года.
В этом году мы отмечаем четверть вековой юбилей возобновления иноческой жизни в монастыре. Сестры посильно трудятся на различных послушаниях: поют на клиросе, служат в алтаре, благоукрашают территорию в летнее время цветами, следят за чистотой и порядком в храме и прилегающих зданиях, звонят в колокола. Ежедневно совершается полный богослужебный круг.
_____________________________
1 - ГАИО, ф.50, оп.6, д.265.
2 - ГАИО, ф.50, оп.1, т.6, д.9186, л.2 об.
3 - ГАИО, ф.50, оп.1, т.3, д.8205, л.6.
4 - Романов Н.С. Иркутская летопись 1902-1924 гг., Иркутск, 1994, с.392.
