Проповедь на Пассии протоиерея Виктора Хаустова (14 апреля 2013 года)

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа

Страдания Господни и сама смерть давно были предрешены им самим. На предвечном совете решено было создать человека. И Известно было Господу, что человек не устоит, что он согрешит, что он станет пленником и рабом дьявола, и что ничто не сможет его спасти. Никакие человеческие усилия. Потому что, увы, человек настолько сильные повреждения получил, отступив от Бога,  и носит всю свою жизнь и передает детям своим. Как говорил святитель Игнатий Брянчанинов, ко всем добрым начинаниям примешивается скверна первородного греха и отравляет все проявления человеческого духа и рук человеческих. А со смертью вообще пропадает для человека всякая надежда. Закончилось существование, и он оказался в руках сатаны.

И вот, чтобы спасти род человеческий, на землю пришел сам Господь наш Иисус Христос. И страдания Его, и унижение Его, начинается с этой мысли, Само решение об этом, само принятие человеческой плоти, которая была безгрешна, но сильно повреждена греховными повреждениями, неукоризненными страстями.

Взяв на себя уже ослабевшую человеческую плоть,   Христос явил себя всецелым человеком, безгрешным, то тем не менее испытывающим страдания от голода и холода, зноя и жажды, и все это он испытывал на протяжении всей своей жизни. Но самое большое страдание носило то непонимание Его людьми, когда он делал многочисленные добрые дела, исцелял умерших,  изгонял бесов из одержимых бесами, исцелял духовные болезни в людях, указывая, что возможен путь к воскресению, возможен путь к обновлению и исправлению жизни  и наследованию Царства Небесного. Ученики не всегда Его понимали, проявляя тупоумие, жестокость иногда, думая что Он пришел как мессия, который станет царем-победителем и властителем.  В тот момент, когда Он говорил о будущих своих страданиях, они обсуждали вопрос о том, кто займет места в Царствии Небесном поближе к Нему, и даже посылали матерей своих просить такую привилегию для себя.

Это, конечно, ранило Его божественное сердце. И вот наконец наступил момент, когда закончилось Его земное служение, и Ему нужно было предстать на Голгофе. Как вы слышали из сегодняшнего Евангелия, что скорбь Его была в этот момент очень велика. «Прискорбна душа моя до смерти, - сказал Он ученикам своим, - пободрствуйте со Мной.»  Но увы. Встав на молитву, он молил Господа, чтобы минула Его эта чаша.  Он молил об этом как человек. Мы знаем, что божественная природа не отступала от него. Но по человеческой природе своей он испытывал страх, испытывал и боль, и просил чтобы мимо Него прошла эта чаша. Но как сам он говорил, что для того Он и родился и пришел в этот мир. И не Моя воля будет, но Твоя.

В этом молении он принимал на себя все грехи человеческие, все грехи человеческого рода. Все грехи прошедших до него миллиардов людей, и тех кто должны родиться до последних дней человечества. И отвращение от греха настолько тяжело было Его природе чистой и божественной, что он молился до кровавого пота, настолько ему тяжело было, что  пот как кровь падал на землю, и омочил все вокруг. Но Бог победил. Воля Его окрепла. Ангел предстал Ему, который поддержал Его. И Он в конце концов победил искушения дьявола, о котором сказано, что Господь в начале своего спасительного пути был искушаем дьяволом в пустыни и победил все дьявольские искушения смирением своим. И дьявол удалился от Него, как сказано, до времени. И вот это время пришло. И здесь в Гефсиманском молении Он снова боролся с дьяволом, снова боролся с искушениями и победил эти искушения. И всю волю свою предал он в руки Божии. Сам духовно окреп и в дальнейшем страдании не выказал ни малейшего вида   слабости.

Он тут же был взят воинами.  Напрасно апостол Петр размахивал мечем, и он неумелой рукой отсек ухо рабу архиерейскому. И Господь тут же исцелил его, явив ему божественную милость. И последовал во двор архиерейский. И здесь был встречен архиереями, то есть вождями иудейского народа, которые должны были казалось радоваться пришествию Спасителя. Они должны были преклониться перед ним, должны были знать, что это давно обещанный Спаситель. Но увы, лицемерно спрашивают они: ты кто такой, почему ты возмущаешь народ, или может быть ты сын Божий? И слышат ужасный для себя ответ: вы сказали.  То есть, Он подтвердил, что Он действительно сын Божий.

И вместо того, чтобы пасть на колени и просить прощения, архиереи приказали Его отдать Пилату. Это было еще лицемерие, что по иудейскому закону недостоин никого убить. А римляне они не были связаны этим законом.

Чтобы представить Его Пилату нужно было представить какую-то вину на Нем. Но сколько бы не спрашивали они свидетелей ни нашлось ни одного, который хоть что-то бы на него сказал. Сам  Господь, еще беседуя с пришедшими к Нему иудеями, кто из вас упрекнет меня в грехе. Так же не нашлось ни одного свидетеля, который указал бы хоть малый грех или слова.  И как он был представлен Пилату. И Пилат, этот человек жестокий, римский воин, занявший место правителя Иудеи, не склонен был потворствовать иудеям. Он всею душою своею презирал все иудейские законы. И вот сейчас привели к нему какого-то очередного юродивого, о котором он много слышал и который вызывал у него тоску, смех и отвращение.

Он допросил Господа. Убедился в том, что он ни в чем не виновен. Почему-то даже его жестокое сердце прониклось сочувствием к Господу. И он  искал спасти Его.  И ведь вполне мог бы это сделать, если бы был тверд в своем намерении. Но увы, один только намек на то, что мы будем жаловаться к кесарю, его поколебало. И тогда он совершенно равнодушно умыл руки. И отвернулся, предоставив Господа своей участи и жестокости его собратьев.

Последнее дело решил сделать Пилат, он решил разжалобить иудеев, подвергнув Его римскому наказанию – бичеванию. Господь был привязан к столбу и воины били Его жестокой плетью, в которую были вплетены кусочки свинца. Плеть изъязвила все тело Его. И он принял его по прежнему с кротким лицом. Пилат показал его народу, говоря, вот человек! Они могли умилосердоваться на нем,  зрящее в таком плачевном виде. Но нет, другие кричали ему: распни его распни, и не поддавались ни на какие переговоры. И Пилат отдал Христа на распятие.

И вот мы видим Его распятым. Руки Его прибиты ко кресту. Руки, божественные руки, которые с любовью вылепили человека. Руки, которые он всегда протягивал к нам для помощи. Руки, на которых он носил нас, носит и продолжает носить, все человечество со всеми его грехами, прибиты ко кресту. Потому что наши с вами руки устремлены на всякие подлые дела: воровство, убийство, насилие, все это Господь вознес с собою.

Ноги Его также прибиты ко кресту. Потому что всегда Он спешил на помощь человечеству во всех делах его самых ничтожных. Всегда он подавал ее и сейчас подает. Потому мы все свои желания, все свои стремления направляем к совершению дел ничтожных или подлых, или извращенных, лелеем свои похоти, свои призраки, свой эгоизм.

Голова Его украшена терновым венцом. Голова, в которой содержится разум божественный, который когда-то измыслил человека, существо совершеннейшее, Которое должно приносить радость, а создает скорбь в мире. Это существо заплатило Ему вот такой наградой, увенчав божественного страдальца терновым венцом.

И наконец сердце Его пробито безжалостно копьем римского воина. Пробито копьем, которое покорило весь мир и причинило смерть божественному страдальцу. Сердце, которым Господь дарил любовь свою человечеству, из которого исходило только милосердие, пробито, потому что наши сердца наполнены всякой мерзостью, по словам нашего Господа. Потому что из сердца человеческого исходят всякие крамолы, и злоба, и прелюбодеяние, и любодеяние, и всякий каприз. Увы, все грехи наши, взятые на себя Господом, пригвождены ко Христу.

Поэтому мы, взирая на крест, целуя этот крест, припадая к стопам Господним, будем молить, чтобы крест явился для нас не только напоминанием о наших грехах, к стыду нашему, но явился бы путеводным светочем, спасением от власти греха.  Если только мы с вами не будем потворствовать греху, Господь не отдаст нас в добычу дьяволу. Поэтому, целуя этот крест, мы должны, прежде всего, уповать на Господа, не уязвлять Спасителя дополнительными ранами, которыми каждый из нас ранит Господа, совершая тот или иной грех. Будем молить Господа, чтобы он помог нашим усилиям, аминь.