| 19.08.2008 |
Война в Осетии меня не удивила...Война в Осетии меня испугала!
Эта война не удивила меня. Да и чему бы я мог удивиться? Очевидной глупости что-ли? После 1988 года я уже не имел повода для удивления, так меня разочаровали эти «...робкие грузины...».
В середине восьмидесятых годов ХХ-го века мне пришлось служить срочную службу при министерстве внутренних дел ГССР. Мерзкое это дело служить сторожевым псом при заворовавшихся коммунистах, которые собственными руками уничтожали коммунизм в отдельно взятой республике. Ну да уж куда Родина послала... Представьте сколько всякой всячины мне довелось увидеть за два полных года вынужденных путешествий по этой небольшой стране, население которой в то недалёкое время колебалось у отметки в семь миллионов из которых два миллиона были русские и ещё около миллиона составляли армяне, абхазы, азербайджанцы, осетины, греки, курды и др. национальности. Грузинов было только, примерно, четыре миллиона.
Потребляя что-то около 3% союзного бюджета республиканская экономика выдавала на гора и возвращала обратно не более 2%, т.е. была убыточной и, соответственно, дотационной. Народы населявшие союз не имели представления о товарах изготовленных в Грузии. Единственным более-менее известным брэндом, которым могли похвастать грузинские партийные босы и представители республиканского госплана, был «горный тягач» под звучным названием «КОЛХИДА» и то, как мы помним, эта чудо техника более «украшала» производственные свалки, чем работала на стройках и в народном хозяйстве СССР. Никто не видел фруктов и консервов-продуктов грузинского агропрома (хотя они конечно были, но их только только хватало самой Грузии), а хорошие грузинские вина были отчаянным дефицитом и говорить о них как о промышленном достижении не приходится. Зато уровень жизни частных лиц проживавших на территории Грузии значительно превышал этот же уровень, скажем, жителей Поволжья и Урала, где ковалась основная часть экономического благополучия советского народа. Когда я впервые приехал в небольшой городок Ксани, который находится более чем в шестидесяти километрах от Тбилиси, то был поражён размерами, красотою, качеством постройки и дороговизной практически всех домов в этом отдалённом горном селении. На фоне частной застройки Ксанский цементный завод выглядел каким то неимоверным уродом, который хотелось тут же вырезать из пейзажа и вышвырнуть долой в проклятое капиталистическое прошлое. Ничего подобного я не наблюдал в то время ни в Сергиевом Посаде, ни даже в городах Кемерово, Иркутске, ни в Иваново. Да что говорить-то зря, хлеб в Тбилиси стоил 50 копеек в то время, когда по всей России цена на него колебалась между 22-28 копейками (!!!). Потом были города: Зиздафони, Зугдиди, Рустави, Батуми, Гардабани, Марнеули, Натахтари, Кутаиси и др., и везде одна и та же картина (с небольшими отличиями). Причин такового процветания Грузии в середине 80-х гг. много, начиная от климатических до политических. Ломать голову теперь об этом не стоит, но факт действительного процветания остаётся фактом, и его отрицать нет смысла. Союз давал фору кавказским республикам и потакал тому разгильдяйству и финансовому беспределу, который нарочно разворачивали местные партийно-государственные элиты повязанные, по-кавказски, круговой родственно-клановой порукой.
Не менее меня поразила и шкала общественных ценностей при которой мужчина, не сидевший в тюрьме, не мог считаться нормальным представителем своего пола, а наличие вора в законе среди родственников воспринималось большинством семей как некая честь. Впрочем, поразили и сами общественные взаимоотношения, которые иначе как круговой порукой назвать было нельзя. Я был начитанным мальчиком и неплохо закончил очень хорошую школу (не говоря о том, что меня призвали с III-го курса штурманского факультета), поэтому, что такое круговая порука я понимал отлично. Приведу близкий мне пример. Начальником особого отдела нашей части был мингрел по национальности майор N..., который имел своих людей в каждом подразделении и совершенно точно всё про всех знал, а вот начальниками выездных караулов в отдельных ротах и батальонах были старшины и прапорщики азербайджанцы, которые в наглую торговали с заключёнными водкой, одеколоном, куревом и наркотиками. Специальная служба отслеживала факты предательства, а особый отдел замыкал их в сейф на чёрный день. За всё время моей службы не осудили и не посадили ни одного подобного предателя. Будучи от природы активным человеком и, доверяя по юношескому неведению идеалам коммунизма, я был и активным общественником в своей воинской части, что соответственно привело меня в комитет комсомола полка, а уже как члена комитета на открытые собрания партактива. Высокие слова из уст предателей коммунистов, о которых мы достоверно всё знали, я слышал много, а вот слов осуждения в их сторону не разу. Не спрашивайте, почему сам молчал, нам говорили: «Ваше дело служить. Начальство обо всём знает и когда и как распорядиться этим знанием решит само, в самую нужную минуту». Наши командиры были русскими, мы никогда не замечали за ними измены, а потому доверяли им и беспрекословно слушались. Только позднее я понял, какую моральную ношу несли на себе наши русские командиры, как им было тяжело на всё это смотреть, и как много они сделали для спасения нас желторотиков-максималистов. Та же самая картина была и во всех остальных отраслях общественного грузинского бытия, т.е. всё за деньги - через взятки и подкупы. Восток одним словом, да ещё помноженный на оскотинившийся коммунизм.
Было бы не справедливо вспоминать одни гадости про народ, который я несмотря ни на что полюбил всей душой. Да, нас многое смущало, но та же круговая порука давала многие поводы для благоприятных впечатлений. Мы русские юноши, не привыкшие к взаимовыручке, не наученные настоящему братству, приученные коммунистами к всеобщему недоверию поражались открытости, щедрости, сострадательности, умению вовремя придти на помощь внутри огромных грузинских семейных кланов. Мы буквально очаровывались трудолюбием, чистоплотностью, художественным вкусом(!!!) и сказочным гостеприимством грузинских крестьян, которые с любовью оказывали нам всяческую помощь и даже продавцы в магазинах, не бравшие с нас денег за хлеб, конфеты и майонез, потому как жалели нас (а ещё потому что надеялись, что с их детьми, служащими в России, поступят также) приводили нас в недоумение и полный восторг. А уж насколько странной нам показалась скромность грузинских женщин (после наших-то), а также послушание сыновей своим отцам и дедам, тут уж и говорить не приходится. Эти их качества ещё больше заставляли меня уважать грузин и их народные нравы. Я полюбил грузинский язык, такой простой в правилах и такой сложный в произношении, полюбил грузинские песни многие из которых знаю и помню наизусть до сей поры, полюбилась музыка и архитектура, но, прежде всего, сердце этого народа несущее на себе пусть вытравленную коммунистами но всё же печать древней веры в Иисуса Христа, с которым я впервые встретился лицом к лицу в старом кафедральном соборе города Тбилиси. Не ведаю, чтобы было со мной теперь если бы не эта страна и этот народ, которые заложили в меня идеалы человеческих взаимоотношений, которых мне не доводилось видеть раньше в своём забытом партией и правительством бамовском посёлке.
Уже несколько позднее, когда армяне и азербайджанцы проливали кровь за Карабах, а грузины пожинали плоды гражданской войны, я пришёл к твёрдому выводу, что мог ожидать братоубийства от любого народа (даже от русских), но только не от грузин и тем горше было моё разочарование. Не ожидал я этого от грузин, которые остались в моей памяти странным, но вместе с тем сплочённым и дружным народом.
Между тем, год за годом, снова и снова встречаясь по жизни с грузинами память неумолимо возвращалась в Грузию, пытаясь понять эпизод с Звиадом Гамсахурдией, осознать смысл разрушения Сухуми и проблему изгнания грузин из Абхазии, я невольно искал те внешние признаки, которые бы помогли мне хотя бы отчасти рассмотреть глубинные причины падения грузинского народа в бездну братоубийства, о котором так не двусмысленно предрекал всем верующим Иисус Христос Бог наш.
Уже, когда за моей спиной закрылись двери средней школы, которой я с любовью отдал семь лет своего творческого труда, уже далеко после того, как руки епископа Вадима легли на мою трясущуюся от слёз у Святого Престола голову, а уста его возгласили «Божественная благодать...» я не вдруг отчётливо понял, что внешние преимущества отдельных людей и целых народов не являются их безусловными и вечными признаками. Оказывается, они могут существовать по инерции-традиции и даже при этом сосуществовать с вопиющими недостатками и пороками. А почему нет, спросил я себя, ведь я знаю русских, знаю их достоинства, преимущества (благодаря которым мы пока ещё сохраняемся как нация и народ), но я, простите, знаю и недостатки и пакости своего народа, которые ввергли его в этот пока ещё не проходящий хаос проступков и преступлений. У русских всё именно так: «грех со спасением»! Почему подобное не может быть и у любимых мною грузин.
Те самые первые мои поездки в Ксани и в Натахтари оставили в моей душе не только вопросы, связанные с экономическим преимуществом грузин, но вопросы связанные с их отношением к своей истории (позднее я прибавил и к духовности). Прямо возле дороги направляющейся в один из этих городков (не помню где, но припоминаю, что с правой стороны на большой горе, или может скале, стоял совершенно разрушенный (местные говорили, что женский) монастырь и никто его не восстанавливал, не смотря на то, что время его постройки относилось к средневековью, а вот в Ксани, на вершине горы (с матерным названием) возвышался старинный княжеский замок, на который, как я смог заметить, выделялось немало государственных средств. И стены у него были переложены и даже серпантин дороги протянули к самой вершине и освещение ночное сделали. Позднее я столкнулся с разрушенной но пока ещё красивой средневековой часовней на самом западе Терлецкого хребта, который протянулся вдоль всего Тбилиси и она тоже не видела ни мастерка, ни извести, ни доброй руки каменщика-реставратора. Да сколько я их видел таких прекрасных храмовых зданий по всей Грузии и в большинстве своём они были заброшены и разломаны самими грузинами. Как я узнал уже позднее, в Грузии в 80-х гг. не было ни одного действующего монастыря, а тех редких русских монахов, которые тайно подвизались в посте и молитве в горах Абхазии изощрённо вылавливали грузинские милиционеры и выдворяли за нарушение паспортного режима на поселения в Россию (в места не столь отдалённые). Грузины совершенно потеряли монашескую традицию, а значит и умение умной молитвы за мир. Потеряли, и не было им у кого спросить, как молиться, чтобы брат не поднял руку на брата и отца. А то, что у них происходило в приходских церквях ничем не отличалось от российской рабской принадлежности церковного народа безбожному государству. Кстати сказать, появление у них почаевского монаха Лазаря (его роль в возрождении грузинского монашества неоценима) - событие позднее и к духовной традиции грузин не относящееся.
Если кто-то из читающих эту статью думает, что убийства в Цхенвали некая сверх современная новость, и что во времена советской Грузии в ней не было национализма и сегрегации по национальному признаку, то он глубоко заблуждается. Не буду говорить за всю страну, но в Тбилиси дела национального порядка обстояли далеко не лучшим образом. Если в Москве, или скажем в Иркутске, запросто можно было встретить начальника райотдела милиции азербайджанца или грузина, а директором школы абазина или татарина, не говоря уже о самых высоких замах, то в грузинском МВД увидеть русского начальника или осетина-зама было практически невозможно, как впрочем, и во всех остальных сферах политической и интеллектуальной жизни республики. Начальниками и директорами всегда были представители главенствующей национальной группы т.е. картвелы, ну ещё изредка мингрелы и то эти мингрелы выше майоров редко выслуживались. Азербайджанцы служили строго постовыми в ППС (как правило в звании старшины или сержанта), а осетины были возможны только на должностях патрульных инспекторов ГАИ (как правило выше капитана не вырастали). Про эти их национальные «привилегии» немало анекдотов ходило. Армян вообще в МВД ГССР трудно было встретить (кроме районов сугубо населённых ими), армяне шили джинсы и пр. создавали подпольные цеха (доперестроечный нелегальный аналог кооперативов) и занимались мелкой торговлей, а вот курды, например, строго мели улицы и всё, более им расти было не положено. Нет, нельзя сказать, что не было исключений. Были исключения. Русские работали главными инженерами и начальниками производств там, где грузины не тянули или боялись ответственности, но даже учителей из среды русских в Грузии было очень мало. Правда, при всём при этом, ничего подобного открытому национализму, который можно было в то время наблюдать в Западной Украине и в Прибалтике я не встречал и не слышал, а вот насмешки со стороны картвел по отношению к умственным способностям мингрелов, осетин, азербайджанцев, армян и абхазцев слышал очень часто, что уже тогда, хотя и вызывало смех (к моему теперешнему стыду), сильно коробило душу. Да, был плохо скрываемый национализм, чего там говорить. Иначе бы не выехали почти все русские, осетины и греки, а также многие армяне из этой благодатной земли, где до этого их предки жили веками. Сколько теперь народа проживает в Грузии? Чуть больше четырёх миллионов, а остальные три где? А что было в национальных автономиях? Да то же самое, - засилье грузинской национальной номенклатуры в ущерб малым народам. За что было абхазам и осетинам любить грузин и дорожить их дружбой? Они ведь и сами были не лучшего покроя. Такие же мздоимцы и гордецы. Именно отсюда и нежелание осетин и абхаз продолжать состоять в подобной федерации. Только грузины, к сожалению, этого вовремя не поняли. Не поняли, как теперь видно на свою голову.
Понять грузин в этом смысле можно и нужно, только это не принесёт в наши сердца мира и полного сочувствия грузинскому народу. Да кто же захочет что-то понимать, когда из привыкших к хорошей жизни рук вырывают власть и сопутствующие ей деньги. Веры нет, а сребролюбие есть. Любви христианской нет, а национальная гордыня выше крыши. Кавказский характер. Только тронь, так сразу и в обиду на долгое время. Потому как тоже потеряли Бога. Кто станет без Бога сохранять любовь к соседу (в нашем случае к России) когда он закрыл крепким забором тропинку через свой огород из которого ты таскал всё необходимое для жизни(нефть, газ, лес, хлеб, уголь, металлы и т.д.) и причём практически даром? Кто? Только настоящий христианин. Грузия любовь не сохранила... Значит Грузия не христианка, как она о себе думает, а если не христианка, то Бог далеко не на её стороне, а если Бог не там, то где уму и выдержке взяться? А если нет и ни того и ни другого, то как жить по правде и справедливости? Чему я должен был удивиться, наблюдая за этой войной?
То, что юноша президент Михаил Саакашвили напрочь не знаком с собственной и всемирной историей и совершенно невоцерковлённый человек, было видно и слышно ещё с первых дней его беззаконного восшествия на грузинский политический Олимп. Он, конечно, не может без околоцерковной показухи, как это теперь бывает везде в традиционно православных странах, но это не является доказательством его глубокой веры. Он даже не неофит. Почему? Да потому, что неофиты безоговорочно верят старцам, грузинские же церковные старцы неоднократно предупреждали об опасности содействия глобализации через вхождение Грузии в НАТО и ЕЭС, а он как будто на зло за уши тянет Грузию в глобальные сообщества. Он ведёт себя как третьесортный фокусник, жонглируя плохо поставленной пропагандой, наверно думая, что грузины не сильно связаны с Россией, а русские уже не звонят в Грузию, и у них там не осталось друзей. Остались у нас друзья, и много осталось, и мы не забываем друг друга! Мы всё отлично друг про друга знаем, и пропаганда нас только лишний раз настраивает всё сказанное перепроверить. На поверку-то Михаил Саакашвили изрыгает ложь. Но ведь ложь является антитезой правде, которой только и учил нас Христос, в Которого одного мы и верим. Верующий человек не может так жестоко лгать. Многие же грузины, судя по антироссийским митингам, верят только своему невоцерковлённому мальчишке обманщику, который ничего кроме гордыни в Грузии не вырастил. Итак, Грузия в большинстве своем нехристианская страна, как в прочем и Россия, и Южная Осетия, и, тем более, полуязыческая Абхазия, в которой КГБ изгнала из страны всех русских монахов (не говоря уже о грузинских священниках) и насаждает неканоническую национальную церковную структуру, которую никто не признает ещё сто лет (если эти годы конечно будут). Чем меня могла удивить эта война? Неверием что ли? Неверием нас не удивишь. Мы сами такие, раз подняли руку на братьев. Так оно и должно было быть и так оно ещё неоднократно может случиться, если наши элиты не воцерковятся, а наши народы не встанут окончательно на путь Спасителя сойдя с дьявольского пути гордыни, самомнения и сребролюбия.
Именно сребролюбия! Что, кто-то поверит Михаилу Саакашвили, что он радеет за народные интересы и именно поэтому убил почти две тысячи осетин и отдал в плен большое количество своих солдат? Да нет же! Рокский тоннель и таможенные посты Военно- грузинской дороги, сулящие огромнейшие прибыли в торговле с Россией и прочим сухопутным миром - вот главная цель грузинского лидера. И не бамбуки Абхазии с её пляжами и горными озёрами привлекают сегодня его алчный взор, а именно инертные строительные материалы, во множестве заключённые в Абхазских речных долинах, столь теперь необходимые гигантской сочинской стройке, вот что заставляет направлять грузинские автоматы и языки в абхазскую сторону. Это правда, что закон подлости поселился только в Грузии... А как ещё иначе скажешь, когда страна находится на Кавказе и не имеет ни газа, ни нефти, ни нормально разведанных прочих полезных ископаемых?
Понять грузинских националистов можно, но не нужно. Потому, что то, что они сделали теперь в Южной Осетии, иначе как братоубийством не назовёшь. Саакашвили - не христианин! Он сын Каина и должен бежать... Никто не смог поссорить Россию и Грузию с братскими православными народами Кавказа, а он смог. Он смог добить любовь неверующих грузин к русским. Этим он и прославится в веках подобно тому самому Герастрату-поджигателю. Он что, на самом деле думал, что мы будем безучастно смотреть на его безумие, или что мы станем злорадствовать? Мы русские православные люди любим грузин, как самих себя и не отделяем их от себя. Мы плакали, когда видели, как этот недоросль разоряет наше братство. Нам было жаль осетин, но мы скорбели и молились и о любимой всеми Грузии. Мы понимали, что Саакашвили, Бурджанадзе, Гургенидзе и прочие поджигатели войны далеки от Бога и от нашей веры, что они не являются грузинским народом во всей полноте (хотя народ часто достоин своих вождей) и что православные люди Грузии всё правильно понимают и также молятся о мире и вразумлении для всех. Кругом предательство и измена. Как продали Югославию антихристу, так и желают поступить с Грузией и прочим Кавказом. Нам всем необходимо одуматься и переосмыслить этот конфликт. Война между братьями - это верный признак вхождения в мир антихриста. Убивающий брата и есть сам антихрист! Война в Осетии меня не удивила... Война в Осетии меня испугала!
Я жил с грузинами в одной стране, я знаю и люблю этот прекрасный, но вместе с тем крайне мнительный народ. Я благодарен своему правительству за отсутствие клеветы и оскорблений в сторону грузин, как нации. Но я как православный священник должен сказать, что если мы подняли (пусть и вынуждено) руку на брата, то мы уже у пропасти апокалипсиса и если мы хотим что-то исправить, то нам надо воцерковлять не только народ снизу, но и истеблишмент сверху и как можно скорее и как можно качественнее. Братья грузины! Братья русские! Братья осетины! Братья абхазы! Президенты проходят, а земля и небо остаются. Возлюбим друг друга, да единомыслием исповедуем Бога! Это главнее земли под ногами и денег в карманах.
С уважением и молитвами о всех блаженных миротворцах
руководитель Миссионерским Отделом Иркутской Епархии
протоиерей Вячеслав Пушкарёв
14 августа 2008 года.
